Мои статьи

Подписаться на RSS

Популярные теги Все теги

Слово "буржуазия", до распространения марксизма, имело совсем иной смысл, что объясняет оппортунистичность 2-го Интернационала



© Заяц Стас / НКП(б) / 5 ‎августа ‎2020 ‎г., ‏‎10:32:47 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора

Пролетарское государство Часть 4. Класс пролетариев



© Заяц Стас / 15 ‎января ‎2019 ‎г., ‏‎8:14:21 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора

Пролетарское государство Часть 3. Класс управленцев



© Заяц Стас / 5 ‎января ‎2019 ‎г., ‏‎10:50:42 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора

Слово "буржуазия", до распространения марксизма, имело совсем иной смысл, что объясняет оппортунистичность 2-го Интернационала


Понятие буржуазии, как общественного класса в научно-политический обиход ввёл К. Маркс и во многих своих трудах он использует этот термин вместе с термином «капиталист», как слова синонимы. Но, если провести более тщательный анализ слова «буржуазия», то выяснится, что буржуй и капиталист – это совсем не одно и то же. Исторически, при формировании феодальных отношений, подавляющее большинство населения европейских государств являлось сельскими жителями или крестьянством, но, по мере развития производственных и торговых отношений, стала расти роль небольших городков и местечек, которые возникали и развивались на пересечении торговых путей, где изначально существовали торговые рынки.


Со временем эти городки и местечки стали расти и превратились в города, а по мере развития производства от цехов, до мануфактур и фабрик, в эти города в поисках лучшей жизни стала стекаться сельская беднота, которая разорилась или потеряла работу у себя в деревне. Так наметилась тенденция к перетеканию сельского населения в городское, которое стало называться горожанами или мещанами, как жители городов или местечек, соответственно, во французском языке слово les bourgeois (мещанин, буржуа) появилось от слова bourg (местечко, поселение), в немецком языке слово die bürger (обыватель, мещанин, гражданин, буржуа, горожанин, бюргер) возникло от слова burg (замок), в английском языке присутствуют два слова burgher и bourgeois (бюргер, буржуа, горожанин, боргес), которые произошли от слова burgh (город с самоуправлением).


То есть, изначально слово «буржуа» подразумевало любого городского жителя, безотносительно к источникам его доходов и являлось противоположностью крестьянина, то есть сельского жителя. Соответственно, буквально, крестьянин, переехавший из деревни в город, автоматически становился горожанином или, на французский манер, буржуа. Со временем, правда, буржуазия в городах стала ассоциироваться с зажиточными горожанами, источником дохода которых был не только их труд, но и определённая собственность, которая приносила им основной или дополнительный доход, а те горожане, которые жили только за счёт продажи своего труда стали называться просто рабочими, ouvrier (фр.), arbeiter (нем.), workers (англ.). Но и те, и другие были горожанами.


Отсюда растут корни так называемой «американской мечты», которая подразумевает, что каждый горожанин имеет право и может стать буржуа или капиталистом, поэтому западные рабочие оказались так предрасположены к оппортунизму, потому что они не видели в капиталисте классового врага, а сами мечтали стать капиталистами, для чего, по их мнению, нужно не бороться, а сотрудничать с буржуазией. Это, в конечном итоге и привело к расколу 2-го Интернационала, когда часть его заняла позицию не революционной борьбы, а сотрудничества между классами буржуазии и пролетариата.


Здесь нужно учесть, что в западных странах пролетариат всегда поддерживал свою буржуазию начиная с первых буржуазных революций, когда пролетарии помогали буржуазии в борьбе с отжившими свой век аристократией и духовенством. Так и в дальнейшем, западный пролетариат не воспринимал собственную буржуазию, как классового врага, а готов был служить ей верой и правдой в обмен на различные экономические преференции. Отсюда можно сделать вывод, что классовая борьба между пролетариатом и буржуазией носит чисто экономический характер, политический же характер носит классовая борьба между буржуазией и аристократией, которая так и не прекратилась, несмотря на то, что буржуазия стала господствующим классом в современном мире.


Такой вывод напрашивается потому что политическая борьба подразумевает борьбу за власть, что и происходило во времена буржуазных революций, когда буржуазия боролась с аристократией не просто за послабление налогового гнёта, что как раз является экономизмом, а именно за свержение власти аристократии и занятие её места. С другой стороны, пролетариат, как и крестьянство до него, ограничивались только стихийными бунтами, основными требованиями которых было изменение своего экономического положения, но никогда ни крестьянство, ни пролетариат не претендовали на завоевание политической власти и максимум чего добился пролетариат на этом поприще – это создание профсоюзного движения, которое тоже ставит основной целью изменение экономического положения пролетариата.


То есть, пролетариат самостоятельно не способен бороться за свои политические права, а нуждается для этого в помощи сторонней силы. Именно эту силу и представляла коммунистическая партия большевиков в России, которая была представлена преимущественно представителями интеллигенции и, которая смогла вырвать власть у Временного правительства и создать первое в мире пролетарское государство, отстаивающее диктатуру пролетариата. Сегодня становится очевидно, что время буржуазного империализма подходит к своему логическому завершению и, что буржуазия не способна больше поддерживать свою экономическую гегемонию, при этом пролетариат тоже не особенно понимает в каком направлении двигается человеческая цивилизация.


Выход из сложившегося перманентного глобального кризиса сможет обеспечить, как и сто лет назад, только интеллигенция, причём интеллигенция сугубо научно-техническая, которая вышла из недр аристократии, после того, как другая часть аристократии переродилась в бюрократию и пошла на службу новой буржуазной власти. Именно научно-техническая интеллигенция, объединившись, станет ядром нового передового боевого отряда пролетариата, который сможет отобрать власть у вырождающейся буржуазии и вновь установит диктатуру пролетариата в новом пролетарском государстве, которое, скорее всего, будет занимать уже не 1/6 часть земного шара, а намного больше!



© Заяц Стас / Клуб НТТМ / 5 ‎августа ‎2020 ‎г., ‏‎10:32:47 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора

Пролетарское государство Часть 4. Класс пролетариев


Этот общественный класс является самым древним и самым многочисленным, не зависимо от смены общественных формаций. По сути, этот класс составляет простой народ, который, после разложения родоплеменных отношений, постепенно был лишён какого-либо имущества и социально-политических прав, а если он и обзаводился каким-то имуществом, то оно безжалостно облагалось податью со стороны класса аристократии. Здесь нужно отметить, что использование людей в качестве орудия труда, то есть эксплуатация чужого труда, что стало предпосылкой к переходу от родоплеменных отношений к рабовладельческим, стало возможным лишь после общественного разделения труда.


То есть, до тех пор, пока люди жили в основном охотой, в межплеменных конфликтах, если и брали пленников, то лишь с целью жертвоприношений своим божествам, но не в качестве рабочей силы, т.к. на тот момент пленники требовали содержания, а значит расхода лишнего продовольствия, тогда, как принести пользы, кроме как в качестве жертвы на заклание, никакой не могли – не станут же охотники брать пленников с собой на охоту, чтобы те сами себе добывали пищу! А вот после общественного разделения труда и перехода к земледелию, возникает предпосылка к эксплуатации рабского труда для обработки земли.


С этого момента пленники используются уже не только в качестве жертвоприношений, но и как бесплатная рабочая сила, что ведёт ко всё большему развитию рабовладельческих отношений и разделению общества на два крупных класса: рабов и рабовладельцев. Этот период характерен тем, что к рабам, несмотря на то, что они так же являются людьми, а иногда даже и той же этнической группы, что и их рабовладельцы, у последних формируется настолько пренебрежительное отношение, что раб воспринимается иногда даже хуже, чем скот, а скорее, как вещь, неодушевлённый предмет.


Примечательно, что на Руси рабов называли холопами, которым мог стать даже пленник соседнего княжества, такой же русич. При этом, холопы не обладали никакими правами, а были собственностью своего господина, который распоряжался своими холопами по своему усмотрению и не нёс за это никакой ответственности ни перед кем, кроме только того, что он нёс ответственность перед третьими лицами за деяния своего холопа, за что мог либо уплатить пострадавшей стороне штраф и наказать своего холопа по своему усмотрению, либо выдать своего холопа пострадавшему и тот сам решал, как ему компенсировать свои потери.


Конец такому бесправному положению неимущих слоёв населения на Руси положил Пётр I, фактически отменив холопство, введя вместо него крепостное право. Это дало возможность бывшим холопам, ставшим крепостными, обладать определённым имуществом, расплачиваясь за это барщиной и другими податями. Хотя, положа руку на сердце, необходимо признать, что со временем аристократия снова сделала крепостных фактически своим имуществом и распоряжалась им по своему усмотрению. Очень интересно это положение вещей описал Николай Васильевич Гоголь в своём бессмертном произведении «Мёртвые души».


Рабовладение оставило в истории человечества неизгладимый след, как в негативном смысле, в форме необычайно жестокого и циничного отношения человека к человеку, так и в позитивном смысле, в форме того культурного и научного наследия, оставленного нам античными цивилизациями Древнего Египта, Месопотамии, Греции и Рима. Нельзя не отметить, что многие современные страны, унаследовавшие культуру этих семитских и латинских цивилизаций, до сих пор сохраняют рабовладельческие традиции.


Например, во многих арабских странах Ближнего Востока женщина считается имуществом своего мужа и не имеет никаких гражданских прав, что выражено в десятой заповеди божьей, в которой говориться не только о не возжелании жены ближнего, как акта прелюбодеяния, а также о не возжелании «дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всего, что есть у ближнего твоего». То есть жена является таким же имуществом, как и дом ближнего твоего, и поле его, и раб его, и рабыня его, и вол его, и осёл его, и всё, что есть у ближнего твоего. Так же во многих странах Латинской и Южной Америки, исповедующих католицизм, в домах зажиточных граждан до сих пор принято держать большое количество прислуги с соответствующим к ней отношением со стороны хозяев.


В этом отношении, только страны, возникшие на территориях древнегерманских племён Европы, а также США, Канада, Австралия, Япония, Китай и отчасти Россия смогли преодолеть пережитки рабовладения и впитали культуру буржуазных капиталистических отношений, что и делает их передовыми странами современной цивилизации. Соответственно и отношение к своим гражданам у них капиталистическое. Если на заре буржуазных отношений бывшие крестьяне переходили в новый класс «свободных рабов» промышленного пролетариата, то со временем, капитализм втянул их в круговорот товарно-денежных отношений, превратив, постепенно из нищего и бесправного класса пролетариев в обросший жирком новый, так называемый средний класс, который стал локомотивом развития капиталистических отношений, т.к. с ростом производительности труда в промышленности, за счёт автоматизации и роботизации производства, этот класс стал превращаться из производителя материальных благ в их потребителя, наращивая товарно-денежные обороты транснациональных корпораций и банков.


Справедливости ради необходимо признать, что надежды, возлагаемые Марксом, Энгельсом и Лениным на промышленный пролетариат, как авангард в свершении мировой пролетарской революции, определённо не оправдались и на сегодняшний день того пролетариата, о котором тот же Ленин писал в «Великом почине» больше не существует и никогда существовать не будет, впрочем, как и той буржуазии, против которой боролись классики марксизма тоже давно нет, а её место заняла финансовая аристократия. Если не признать этого сегодня, то мир так и будет топтаться на месте, пережёвывая теоретические наработки 100-150 летней давности.

Это признание ни в коей мере не умаляет заслуг Маркса, Энгельса, Ленина перед человечеством – оно колоссально по своим масштабам и безусловно оставило в истории цивилизации свой неизгладимый след, изменив мировоззрение всего человечества, но тот догматизм, до которого доведён сегодня марксизм, возмутил бы всех троих классиков марксизма. Именно этот догматизм не позволяет увидеть реальное положение вещей, что пролетариат уже давно не пролетариат и, что то, во что он превратился определённо не способно уже ни на какие мировые революции и свершения.


Дело в том, что Маркс, при всей своей гениальности и диалектическом подходе, к сожалению, настолько сконцентрировался на противостоянии пролетариата и буржуазии, что упустил из виду тот факт, что и пролетариат, и буржуазия – это не статичные общественные классы, а что они возникли из других, предшествующих им классов. Так, пролетариат вышел из крестьянства, а буржуазия сформировалась из класса ремесленников и торговцев. Соответственно, все классы на протяжении исторического развития цивилизаций являются динамичными образованиями, которые находятся в постоянном движении и развитии, как говорит та же диалектика.


Но марксизм рассматривает преимущественно борьбу и единство пролетариата и буржуазии, как будто ни до, ни после них никаких других классов не может существовать. Именно это и привело к кризису СССР, т.к. в Союзе кроме пролетариата больше никакие классы не признавались, тогда как в западных странах класс пролетариев-производителей стал перерождаться в средний класс потребителей, которые на фоне советских рабочих выглядели всё более и более респектабельными и состоятельными. Естественно, не смотря ни на какие железные занавесы, советские трудящиеся не могли не видеть того разительного отличия, которое возникло между ними и западными рабочими, т.к. связь с Западом поддерживалась и, информация о жизни на Западе просачивалась в советское общество.


Конечно, нужно отдать должное, что Советский Союз – это всё-таки было пролетарское государство, в котором и законодательство, и сама система была заточена на отстаивание прав человека труда. Немыслимо было, чтобы, например, в суде приговор был вынесен в пользу какого-нибудь чиновника или руководителя любого уровня, закон всегда был на стороне простого человека и гражданина. Так же невозможно было представить, чтобы простой трудяга должен был платить за что-нибудь лишние деньги, те же коммунальные расходы были минимальными и, никто не смел требовать с человека больше, чем это было необходимо по себестоимости. Ситуация изменилась только после смерти Брежнева и начала перестройки.


Но партийная верхушка, ведомая заветами Ильича, не могла выйти за рамки догматов марксизма-ленинизма и не могла себе представить, чтобы рабочий стал перерождаться в какой-нибудь другой класс. Хотя уже к 80-м годам было очевидно, что научно-технический прогресс ведёт ко всё большей автоматизации производства, что означало снижение в процессе производства использования живого труда рабочих, а значит рабочие должны перерождаться в какой-то другой, новый класс. Конечно проще было, глядя на Запад провозгласить лозунг «Догоним и перегоним Америку!» и пойти по пути обуржуивания пролетариата вместо того, чтобы вести пролетариат дальше по пути развития его интеллектуального уровня, как завещал тот же Ленин: «Учиться, учиться и ещё раз учиться!».


Но партия (после смерти Сталина) не видела в советских рабочих класс, который способен себя перерасти, хотя это было не просто возможно, но и необходимо! Советские рабочие, повышая свою квалификацию и обслуживая всё более сложное промышленное оборудование, естественным образом должны были переродиться в класс научно-технической интеллигенции, задачей которой станет уже не просто использование своего живого труда в процессе производства материальных благ, а развитие научно-технического прогресса во всех сферах жизни советского человека. Именно это и дало бы второе дыхание развитию советского народного хозяйства и перевело бы труд советских людей на новый, более высокий уровень жизнедеятельности.


Партия не могла допустить, чтобы пролетариат стал кем-то иным кроме пролетариата и это привело к плачевным последствиям, которые после застойных процессов в народном хозяйстве привели к равнению советских людей на Запад и, как следствие, в погоне за роскошью и благосостоянием, к развалу ими собственной мощнейшей державы. Очень хорошо это демонстрируется в советском фильме «Самая обаятельная и привлекательная», где показана жизнь сотрудников НИИ, судя по всему, специализирующегося на проектировании промышленных автоматов, но людей интересует уже не процесс автоматизации производства, а концерт Джанни Моранди, джинсы за полтинник и командировка, как повод для отдыха от надоевшей жены, а ЭВМ используется не для развития промышленности, а для обработки результатов психологических тестов. Какое преклонение перед западными ценностями!


И нечего пенять после этого на генсеков и партийную бюрократию, да, да, именно простые советские люди вышли на улицы, чтобы развалить собственную страну. Именно простые украинцы захотели отделиться от СССР, чтобы наконец-то зажить полноценной жизнью, именно простые россияне захотели отделиться от СССР, чтобы прекратить кормить все остальные республики и теперь и те, и другие отмечают эти дни, как дни независимости, хотя сами до сих пор не поймут – независимости кого и от кого?! Особенно забавно выглядит провозглашение дня независимости в Российской Федерации, которая объявила себя правопреемницей СССР и отмечает фактически независимость от самой себя. Это примерно, как, если бы Великобритания, отпустив все свои колонии на свободу, провозгласила это днём независимости метрополии от своих колоний.


Но вернёмся к пролетариату. Конечно, можно понять, что 150 лет назад Марксу и Энгельсу тяжело было представить, какие изменения грядут в промышленном производстве и, что в итоге это может привести к исчезновению того промышленного пролетариата, который по задумке классиков марксизма должен был свершить мировую революцию, но уже в то время Маркс допускал, что постоянный рост научно-технического прогресса и внедрение новых промышленных машин, ведущие ко всё большей автоматизации производства, сведёт, в конце концов, норму прибыли к нулю. В те времена такой допуск звучал фантастично и, буржуазные экономисты просто не восприняли его в серьёз. Но что подразумевал Маркс под тем, что постоянный рост автоматизации производства сведёт, в конечном счёте, норму прибыли к нулю?


Ответ на этот вопрос поможет понять, куда делся промышленный пролетариат и, как должна развиваться цивилизация? Так вот, Маркс во 2-м томе «Капитала» пишет, что капитал, как таковой, не однороден и может перетекать в три различные формы, которые возникают одна из другой. Первая форма – это промышленный капитал, который состоит из прошлого и живого труда рабочих. Живой труд – это труд, который вкладывается рабочим непосредственно в процессе производства, но так как в этом процессе рабочий не может использовать только свой труд, а должен прилагать его к средствам труда (сырого материала или сырья) с помощью орудий труда, то он вынужден использовать прошлый труд других рабочих, вложенный ранее в изготовление этих средств и орудий труда.


Маркс даже допускает, что те жизненные средства, которые необходимы рабочему для поддержания своей работоспособности, как то, пища, одежда и жильё являются тоже средствами труда, в которые вложен прошлый труд других рабочих, подобно тому, как для поддержания работы оборудования необходимо соответствующее помещение, энергия, горюче-смазочные материалы и пр., просто рабочий покупает их за те деньги, которые платит ему капиталист в виде заработной платы за вычетом прибавочной стоимости, которая и является целью капиталиста. То есть, получается, что промышленный капитал состоит из труда рабочих, живого и прошлого, а результатом обращения промышленного капитала является продукт, в котором овеществлён этот живой и прошлый труд.


После того, как продукт произведён, его необходимо обменять на деньги или другой продукт, а для этого он должен вступить в процесс обмена и стать товаром. Здесь из промышленного капитала вытекает капитал торговый, который уже состоит из товаров и денег, как особой универсальной формы товара. В сфере обращения торгового капитала уже не фигурирует никакой труд, а отношения носят сугубо товарно-денежный характер. И, если доход промышленного капиталиста формируется из прибавочного продукта, произведённого трудом рабочего, то прибыль торговца носит спекулятивный характер: в зависимости от колебаний рыночного спроса-предложения, купить дешевле, продать дороже.


Количество товара и денег на рынке стремятся к паритету, т.к. при преобладании того или другого возникают перекосы в виде затоваривания, когда количество товаров превосходит количество денег на рынке, что ведёт к обесцениванию этих товаров вплоть до их уничтожения производителем, либо в виде дефицита, когда количество товаров меньше количества денег на рынке, что ведёт к обесцениванию денег в форме инфляции. Значит наращивание объёмов производства, ведущее к наращиванию товарной массы, автоматически ведёт и к наращиванию денежной массы, т.е., чем больше на рынке товаров – тем больше для покупки этих товаров необходимо денег.


Наращивание денежной массы на рынке формирует третью форму капитала – денежный или финансовый капитал, который обращается в банковском секторе и принимает уже не только форму денег, но и форму различных финансовых инструментов: кредитных, депозитных и прочее. Прибыль финансового капиталиста носит чисто спекулятивный характер и формируется из процентов за те или иные финансовые услуги, будь то кредитование, денежные переводы и пр. Финансовый капитал является высшей формой капитала и формирует высшую форму общественных отношений – финансовый капитализм или империализм, как его называл Ленин.

Очевидно, что из всех трёх типов капитала производственный является базовым, капиталообразующим, т.к. без производства товаров невозможно формирование товарно-денежной массы торгового капитала, а без денежной массы последнего невозможно формирование финансового капитала. Теперь вернёмся к словам Маркса о снижении нормы прибыли до нуля. Это означает, что с ростом уровня автоматизации производства количество прошлого и живого труда в промышленном капитале снижается вместе с количеством рабочих, а соответственно, снижается и количество прибавочного труда, из которого формируется прибавочный продукт и прибавочная стоимость, составляющая доход промышленного капиталиста.


Соответственно, снижается и стоимость продуктов, производимых промышленным капиталом и на рынок поступает большее количество товаров при той же денежной массе. Получается, что с ростом автоматизации производства, количество рабочих мест в промышленности снижается, а количество товаров на рынке увеличивается, при этом денежная масса торгового и финансового капитала остаётся на прежнем уровне. Это ведёт к перетеканию промышленного пролетариата из промышленного в торговый и финансовый секторы общественного хозяйства. А теперь оглянитесь вокруг! Вместо заводов строятся торгово-развлекательные центры и банки, странным образом, при отсутствии крупной промышленности, наблюдается практически райское изобилие разнообразных товаров в торгово-розничной сети, а бывшие рабочие, учителя, врачи теперь работают в торгово-финансовом секторе.


Вот вам и весь промышленный пролетариат! Хотя здесь имеется небольшая терминологическая коллизия, т.к. термин «пролетариат» Маркс почерпнул из устройства древнеримского общества. Цитата из Википедии: «…Как писал Тойнби, в Древнем Риме при проведении переписи населения те люди, у которых не было собственности, в графе об имуществе писали — «дети» (пролес). Отсюда и возникло их название — «пролетарии». Это была беднейшая часть народа (пауперы)…» То есть, в самом широком смысле, пролетариат – это неимущая или малоимущая часть населения Древнего Рима, а с точки зрения марксизма, пролетариат в современном обществе – это та часть населения, которая зарабатывает себе на жизнь только путём продажи своего собственного труда.


Другими словами, пролетариат – это все, кто не являются промышленными, торговыми или финансовыми капиталистами и, даже работников творческих профессий можно отнести к пролетариям, если только они не занимаются кроме творчества ещё какой-нибудь коммерческой деятельностью, эксплуатирующей чужой труд. Но является ли такой пролетариат революционным, способен ли он к свершению мировой революции? Ответ очевиден!


Но также очевидно, что современный пролетариат не имеет никакого полноценного органа власти для отстаивания своих политических и других прав, тогда, как аристократия и олигархия для этих целей использует институт президента и парламент, а органом власти духовенства является церковь: Римская католическая или Православная. Это значит, что современный пролетариат полностью отдал свою жизнь на произвол власть имущих классов и не имеет никаких инструментов влияния на свою судьбу. Только этот факт говорит о том, что пролетариат должен взять власть и установить свою диктатуру в форме пролетарского государства, только авангардом современного пролетариата будет не промышленный пролетариат, а научно-техническая интеллигенция, которая сегодня является частью пролетариата.


А, с учётом роста в XXI веке информатизированности всех сфер общественных отношений, автоматизации будут подвержены все сферы деятельности, что приведёт к слиянию всех общественных классов в один класс научно-технической интеллигенции, которая приведёт цивилизацию из царства необходимости в царство свободы, как говорил Энгельс в своём труде «Анти-Дюринг», путём избавления всех людей от необходимости тяжелым физическим трудом зарабатывать себе на хлеб, обретя свободу в выборе той сферы деятельности, в которой любой человек сможет реализовать весь свой потенциал и постоянно развивать свой интеллектуальный уровень.


© Заяц Стас / НКП(б) / 15 ‎января ‎2019 ‎г., ‏‎8:14:21 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора

Пролетарское государство Часть 3. Класс управленцев


Этот общественный класс возник самым последним, после того, как из простых людей выделились жрецы и вожди и был представлен на начальном этапе ремесленниками, которыми, после освоения людьми обработки металла, являлись преимущественно кузнецы. Это произошло после первого общественного разделения труда на земледелие и скотоводство, которое привело ко второму общественному разделению труда, выраженному в выделении из среды земледельцев нового общественного класса – класса ремесленников. Необходимость в ремёслах возникла в связи с потребностью земледельцев в различных орудиях труда, а после освоения людьми обработки металла, разнообразие и функциональность этих орудий труда резко возросли, что сказалось и на востребованности и квалифицированности ремесленников.


Первые ремесленники ничем не выделялись на фоне своих сородичей и получали пищу наравне со всеми членами рода, но с разложением родоплеменных отношений и возникновением частной собственности, изменилась и роль ремесленников в общественной жизни. Теперь каждый должен был добывать себе пропитание своим собственным трудом, иначе было не выжить и, если земледелец или скотовод результатом своего труда имел непосредственно продукты питания, а жрецы и вожди получали их в виде пожертвований или подати соответственно, то ремесленник не мог потреблять в пищу непосредственно продукты своего труда. Так возникла необходимость в обмене – обмене продуктов труда ремесленников на пищу, производимую земледельцем или скотоводом.


Теперь, когда производимые различными классами продукты вступили в процесс обмена, они превратились в товары, т.к. непосредственный производитель смог потреблять продукты производства другого производителя, не имея к этому производству никакого отношения, а в процессе развития обменных отношений, для облегчения определения меновой стоимости того или иного товара, выделились особые товары, которые стали эквивалентами стоимости всех остальных товаров. Такие товары-эквиваленты должны были обладать определёнными качествами: быть чётко измеряемыми, компактными для облегчения их ношения, способными сохранять своё первоначальное состояние долгое время и пр.


Изначально такими товарами-эквивалентами в разных местах планеты были меха редких животных, соляные бруски, жемчуг, ракушки Каури и пр., позже стали использоваться редкие металлы, такие как золото и серебро или сплавы других металлов. Эти товары-эквиваленты стали прообразом того, что сегодня принято называть деньгами и, с их появлением, товарообменные отношения перешли на новый уровень – появилась такая форма общественных отношений, как торговля. Торговля получила широкое распространение при рабовладельческих отношениях у семитских народов Ближнего Востока, т.к. семиты имеют природные способности к точным математическим наукам. Уже в Древнем Вавилоне использовались такие торговые операции, которые в Европе появились лишь после XVI-XVII вв., как, например, ссудный процент.


С появлением торговли, некоторые ремесленники стали переходить от производственной деятельности к деятельности чисто торговой, то есть стали торговцами. Стали появляться даже целые торговые династии, которые мигрировали с Ближнего Востока на север по мере перемещения цивилизации в Европу: какое-то время центрами их обитания были Генуя и Венеция в Италии, Ганза в Германии, долгое время они обитали в Голландии, после чего переместились в Англию, а затем в США, следуя за развитием цивилизованных отношений.


Долгое время данный общественный класс не имел никакой политической власти, а использовал сугубо экономические и финансовые инструменты воздействия на власть имущие классы, но после того, как феодальные отношения приняли застойный, кризисный характер, что отразилось на жизни крестьянства, это способствовало формированию из ремесленников и торговцев (и частично из крестьянства) нового общественного класса – буржуазии, который в очень короткий срок смог потеснить такие мощные на тот момент классы, как аристократия и духовенство.


На заре формирования класса буржуазии, когда ещё не было партий и парламентов, первые объединения буржуа создавались спонтанно в разных местах Европы, но аристократия и духовенство, видя в них угрозу, всячески притесняла и ограничивала деятельность этих организаций, а так как эта деятельность носила зачастую научный и антирелигиозный характер, то преследования со стороны церкви, особенно католической, доходили до крайне жёсткой репрессивной формы. Эти действия со стороны церкви по отношению к буржуазной ереси приняло историческое название Инквизиции, которая вынудила буржуазных активистов уйти в подполье и создавать тайные, глубоко законспирированные революционные организации.


Так появились различные тайные ложи: масонов, розенкрейцеров, иллюминатов и пр., основной целью которых была скрытая революционная борьба с гегемонией аристократии и духовенства, а отнюдь не завоевание мирового господства, как сегодня принято считать в узких кругах ограниченных людей. В конце концов эти тайные буржуазные структуры добились свержения монархий и установления парламентаризма и превратились в политические партии, а им на смену в подпольной революционной деятельности пришли марксистские кружки, которые уже стали бороться с гегемонией буржуазии.


Свергнув, а в отдельных странах, подавив монархию, буржуазия стала уничтожать все пережитки, накопленные старыми феодальными отношениями. Бурное развитие получила наука, которая практически заменила религию, появилось множество новейших, уже буржуазных философских течений, которые изменяли представления об экономических и политических аспектах общественных отношений. В политике стали устанавливаться новые, так называемые демократические, ценности: монарх был заменён президентом, а для буржуазии был создан новый орган власти – парламент, который, будучи законодательным органом, основной целью имел издавать законы, отстаивающие интересы буржуазии.


В экономических отношениях, карликовая, по сравнению с колоссальной системой сельского хозяйства, система ремесленного производства получила мощный импульс к развитию, после чего прошла такие стадии разделения труда, как кооперативное, цеховое, мануфактурное и фабричное производство, что значительно увеличило объёмы производства и, соответственно, объёмы внутренней торговли отдельных стран, а также международной торговли.


Фактически, данный общественный класс, до середины второго тысячелетия находясь в тени таких классов, как аристократия и духовенство, пребывал как бы в зачаточном состоянии, но после того, как аристократия и духовенство исчерпали свой политический и «научный» потенциал, новый класс буржуазии свой потенциал раскрыл в полной мере, что привело к мощнейшему росту научно-технического прогресса и, соответственно, экономических отношений.


Но всему приходит конец и период роста сменился периодом застоя, т.к. любой революционный этап всегда сменяется этапом реакции, которая закрепляет достижения предыдущего этапа. Так, часть буржуазии, разорилась, как некогда часть аристократии и влилась в ряды пролетариата, а часть переродилась в класс капиталистов, для которых основной задачей уже был не научно-технический прогресс, а сохранение и преумножение скопленных капиталов, что привело и к застою и догматизации в науке, а соответственно, к оскудению и овульгариванию научной мысли новых учёных.


Класс капиталистов, заняв место бывшей аристократии, практически обрёл те же качества, которые в своё время привели аристократию к застою и кризису, так же и в науке учёные превратились практически в духовных гуру, которые ищут в квантовой механике «частичку бога» – бозон Хиггса. В России же класс научно-технической интеллигенции вообще выродился (если только не считать учёными двух «великих» братьев Чубайсов), а его место заняло обновлённое духовенство в лице РПЦ, что фактически вернуло Россию в эпоху мракобесия средневекового феодализма, только под новым капиталистическим соусом – так сказать, неофеодализма.


Вообще, что касается России, то она, как всегда, идёт своим путём, только теперь не вперёд, а назад – если на Западе аристократия, в лице различных политических фигур, «работает» на капиталистов, то есть, отстаивает интересы правящего класса, то в России аристократия (читай бюрократия) и капиталисты, по сути, слились в экстазе в единый класс – что ни бюрократ, тот олигарх (Миллер, Греф, Сечин и пр.), а что ни олигарх, тот бюрократ (наиболее яркие примеры, конечно, Абрамович и ныне покойный Березовский).


Но, если Россия тщетно и бесперспективно ищет свой путь в возврате к феодальной монархии, то Запад вообще топчется на месте, не понимая ещё в полной мере, но чувствуя исподволь на подсознательном уровне, что время империализма неумолимо подходит к своему логическому завершению и на смену ему уже стучится новый этап общественных отношений. Наиболее остро это понимают низы, которые не хотят жить по-старому, но верхи не могут предложить ничего нового, т.к. не в силах отказаться от тех материальных «благ», которые копили столько десятилетий, а то и столетий, вот так и зреет на Западе, да и в России тоже, помаленьку революционная обстановка по Ленину.


Какую же роль будет играть класс торговцев, промышленников и банкиров при диктатуре пролетариата, являясь его заклятейшим врагом? Как показал опыт пролетарской революции в России октября 1917 г., как ни пытались большевики искоренить этот класс в России, но без их услуг обойтись всё же не смогли и, не малая заслуга в индустриализации и в развитии науки лежит на плечах благородных представителей царской аристократии, с одной оговоркой, что эти представители добровольно согласились отстаивать интересы пролетариата!


Очень много потомственных дворян служило в РККА, отстаивая интересы пролетариата с оружием в руках не словом, а делом. Но не все дворяне были до конца преданны идеям пролетарской революции, как, например, тот же Дзержинский. Вероятно, это стало поводом для конфликта Сталина с Тухачевским, когда Сталин почувствовал со стороны Тухачевского попытку восстановления власти государственной аристократии, это же, возможно, было причиной неприязни между Сталиным и Фрунзе. Но вернёмся к классу капиталистов.


Чтобы понять, какую пользу может принести рассматриваемый в данной статье общественный класс пролетарскому государству, необходимо вспомнить утверждение Маркса о том, что именно бытие человека определяет его общественное сознание. Какие же качества отличают представителей данного класса от представителей других классов? Это организаторские способности, способность руководить коллективом людей, способность принимать волевые решения и брать на себя ответственность за эти решения и пр. Всё зависит от того, в какой общественной формации находится представитель данного класса.


То есть, обладая вышеперечисленными качествами и находясь в буржуазном обществе, человек будет проявлять себя, как буржуа или капиталист, но оказавшись в обществе диктатуры пролетариата, тот же человек будет использовать свои способности в интересах пролетариата по принципу человек человеку друг, товарищ и брат. Примерами такой деятельности являются председатели колхозов-миллионников после коллективизации или председатели производственных артелей времён сталинского экономического чуда. Сюда же можно отнести и руководителей многочисленных конструкторских бюро, которые обладали ещё и изобретательскими способностями.


Очевидно, что эти люди имели все качества хороших хозяйственников и промышленников и могли бы весьма преуспеть в капиталистическом обществе, преумножая своё личное благосостояние, но находясь в атмосфере социального равенства, эти люди прекрасно работали на благо всего общества, а не только своего собственного кармана. Следовательно, пролетарское государство вовсе не исключает существование класса управленцев и предпринимателей. Но не стоит также забывать и о том, что данный класс является наиболее склонным к буржуазной реакции, что и привело в итоге к развалу Советского Союза.


Исходя из всего вышесказанного выходит, что класс управленцев необходим пролетарскому государству для организации промышленного сектора и системы общественного хозяйства, но с учётом того, что этот класс должен быть отстранён от принятия высших общественных решений и от движения материальных средств иначе, часть этих материальных средств будет использоваться этим классом в своих личных интересах, что в итоге побудит его к изменению устройства общественных отношений с целью восстановления частнособственнических отношений, как это произошло в СССР.


© Заяц Стас / НКП(б) / 5 ‎января ‎2019 ‎г., ‏‎10:50:42 / Допускается использование данной статьи без согласия автора и без выплаты авторского вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора